Тексты пьес

А вот вам ещё «дураковина. Сидим мы как-то с Марчелло Мастрояни на Щемиловке и курим. Вон там, где мужики сидят… А дело было так. Иду я как-то с работы, смотрю, Михалков с Мастрояни фильм снимает. И решил я с него автограф состричь. Рванул домой, взял фотографию и прибежал обратно. Говорю, так мол и так, не дают мне в семье поужинать, пока вы мне, сеньор Мастрояни, автограф свой не подпишете. Покалякал он с переводчицей, посмеялся и подписал. А в это время вижу Михалков на меня тяжелый зрак положил. Думаю, выгонят меня сейчас. Схватил фотографию и …домой по Щемиловке.

Эта забавная история дала мне возможность использовать в сюжете любимую мелодию. Мне казалось, что напоминание о балаганном представлении Феллини даст волшебный ключик к пониманию особого документального жанра. Во всяком случае, временами пугаясь того, что делаю, я искал помощи и поддержки у великого итальянского Маэстро. Наверное, это был расчет на искушенного зрителя.
В картине появляется новое лицо Леночка Кусочкина. Она сама замечательная художница по костюмам, которая обрядила всю Волгу в сказочные наряды. Вышивая очередное платье жена даёт своему Грине неожиданную характеристику:
…Уж очень особенный человек. И талант его не то от Бога, не то от Дьявола. Скорее от Дьявола. Уж больно он большой богохульник и охальник. А беда его наша, русская…
И так она при этом горько вздохнула, что и без слов было понятно, какую судьбу сторожит эта хрупкая женщина.

В следующем эпизоде мы оказываемся в садике на площади, которую народ прозвал «Сковородочка». Здесь Гриня устраивает новую «провокацию». Собрал, оформил кибитку и проводит конкурс на предмет, чья водка лучше — местная «Костромская» или иностранный «Абсолют». Народу набежало разного немеренно. Тут и заправские любители выпить на «даровщинку» и просто любопытная публика. Гриня, не умолкая, сыпет своими шутками и прибаутками.
Сцена получилась весёлая. Снимали её репортажно, наблюдали издали, скрытно. Музыка нашего ансамбля за кадром придала весёлому зрелищу свой темпоритм.
Особенно удались в этой сцене разнообразные характеры костромичан. Действие вышло яркое, ярморочное, а завершилось оно русской пляской. Мужика, честное слово, мы никак не готовили — сам вызвался. Да и «фигоуховка» помогла. Так Гриня называет водку местного разлива.
Много ещё «провокаций» в этот день устроит Кусочкин в картине, а к вечеру дома Гриня выдаст афоризмы, которые вычитал у своего любимого философа Монтеня:
Чтобы умудриться, надо немножечко поглупеть…
А ещё:
Даже на самом высоком престоле мы сиди на собственном заду…

По городу шла очередная избирательная компания и по моей просьбе, откровенно шаржируя митинги кандидатов Гриня Кусочкин выступил перед стадом коров с пламенной речью:
Дорогие и соотечественницы! К вам обращаюсь я, друзья мои.  Никто не спасёт,   не поможет, даже партия «ЛЮБИТЕЛЕЙ ПИВА», куда я собираля вступить, да не вступил — враги наше родное пиво испортили, а заморского пить не хочется. Я решил организовать партию ЛЮБИТЕЛЕЙ МОЛОКА. Я верю, потекут в России молочные реки с кисельными берегами, которые обещали нам разные горлопаны, да так и не исполнили.
В этот момент всё стадо поддерживает оратора человечьими голосами. За них, конечно, старается всё тот же ансамбль клуба «Дураков»
А Гриня продолжает:
…помогите нам, родимушки! Ведь одним стадом живём!

Коровы дружно поддерживают речь оратора:
Муууу!.. Муууу!.. Мууууууу….

А кульминацией в картине стало карнавальное шествие по городу.
Удалось собрать всю самодеятельность, поставить танцевальный щаг. Ансамбль шёл, играя и дурачась впереди. На носилках, завернутый в белую простыню, как римский сенатор, гордо оглядывая шествие плыл над толпой сам Кусочкин. И снова за кадром песня «Кащея бессмертного», который на старости решил заняться «анти-бодибилдингом». В карнавале приплясывает кукла «Боцман», с ним знакомились в начале картины. Шествие идёт к высокому берегу Волги, где живого Кусочкина водружают на постамент в знак того, что он принят, наконец, в благородное собрание «Клуба дураков». Спадает простыня и Гриня принимает позу атлета. Народ вокруг ликует.
И тут неожиданно начинает звучать песня самого Грини Кусочкина. Сначала за кадром, а потом и в кадре:
Как в былине, сказке старой,
Предо мною три дороги.
Хошь налево, хошь направо
Понесут куда-то ноги.
А в серёдочке тропинка,
На тропинке — черепа.
Ах, ты жизнь моя, пылинка,
Понесло тебя куда?
Возьму обрез, да кинусь в лес,
За ёлочкой засяду.
На жизнь беспутную мою
Устрою сам засаду.
А счастья нет, да где-то ждёт.
Неситесь мои кони!
А из засады — пулемёт.
Он всё равно догонит…

Песня получилась совсем не шутейная и даже немного мрачная. Сам автор был категорически не согласен. Но мне показалось, что Гриня Кусочкин достал её с самого дна своей души и потому она свидетельствует о подлинном раскрытии этого сложного, истинно русского характера. Карнавал уходит под музыку из фильма Филлини «Восемь с половиной», а Гриня несет свою хромую уставшую собаку на руках вдоль берега реки. Медленно падает в воду солнце.
И мне кажется, что несёт русский человек на руках нынешнюю больную Россию.
Вот вам и вся «Дураковина».
Текста в картине нет. А в каждом синхроне подтекст. Расшифровывает его зритель, каждый  по своему разумению. Кто-то заметит в этой картине только смешную фабулу, кого-то тронет драматический абсурд нашей жизни. Конечно, сняв фильм в Костроме, я собирался сделать целую серию картин о «дураках»,  которые выручают страну, как могут. Но телевидению «хватило» только одной, этой картины, которую и показали-то всего один раз, потом забыли.
Вот вам и ещё одна «Дураковина».

ЧЕЧЕНСКАЯ ЭПОПЕЯ
Всего о Чечне я сделал 14 фильмов. Это по масштабам телевидения целая эпопея. Жаль, что целиком в эфире её никто не видел. Да я особенно и не горюю. Придёт время — посмотрят.
Первая картина стоит отдельно. «Дуки», что в переводе с чеченского означает «самый» так в семье  в детстве называли Джохара Дудаева.

ДУКИ
С Джохаром  Дудаевым до съёмок наши пути никак не пересекались и надо было искать особый подход, чтобы этот подозрительный человек в такой напряженный момент своей жизни вдруг доверился незнакомому кинематографисту из Москвы. А Москва, в этот момент открыв свой путь в «никуда», рвала и метала молнии по поводу генерала авиации, который провозгласил независимую Ичкерию.
Все центральные газеты изображали Дудаева монстром, а Грозный рисовался лагерем разбойников, где русский не смел, появиться на улице, его тут же рвали на куски. Надо заметить, что это было за четыре года до начала войны, когда Грозный был ещё вполне мирным городом, а Джохар Дудаев еще не снял погоны советского генерала.
Весь «шухер» устраивала пресса. По заказу или по собственной глупости, сказать мне трудно. Но это один из ярких примеров, когда «свобода»  оказала медвежью услугу России.
Я позвонил в Грозный. С Дудаевым соединили запросто.
Приезжайте,- коротко сказал новоиспеченный Президент.
И мы с оператором Юрой Прокофьевым полетели. Что там говорить — кошки скребли.  Документалист должен уметь рисковать. Это входит в его профессиональные обязанности. И в шахту взрывоопасную спускаться, и на выброс сибирского газа в тундру лететь. И лезть к Черту на рога, если это нужно для картины. Всё это мы делали всегда, без особой корысти. Истинный документалист должен быть мушкетером её Величества — Правды.

Джохар — все его так называли. Вскоре и мы стали обращаться к генералу и Президенту, «на ТЫ».
В гостинице мы уже устроились, нас еще в аэропорту встретил его представитель, который должен нас сопровождать днем и ночью безотлучно.
Джохар спросил, что ещё нам от него надо?
Просим разрешения остаться в кабинете и понаблюдать. Обещаем, что мешать не будем, пристроимся в уголочке.
Оставайтесь, — сказал Джохар и пошел к своему столу работать.
В кабинет всё время входили какие-то люди, что-то говорили по-чеченски и уходили. Некоторые оставались и о чём-то спорили между собой. Иногда эти споры доходили до драки, но Дудаев на них не обращал внимание. Казалось, то, что происходит в его кабинете прямого отношения к нему не имеет.  Он сидел за столом в белой рубашке и галстуке и что-то писал или отвечал по телефону. За его спиной   прибитый к стене зеленый штандарт с изображением волка. Сидел Джохар без головного убора, хотя большинство посетителей были в папахах. В кабинете по углам на стульях сидели охранники с автоматами и равнодушно наблюдали за происходящим.
Что делать и что снимать мы не знали. Пресс-секретарь Дудаева вооружил нас бумажкой, где была выписана краткая биография генерала. Сделано это было деревянным военным языком, никаких зацепок она нам не давала — родился в высокогорном селе Алхарой, потом вместе с семьёй был выслан в Казахстан, где окончил школу. Потом авиационное училище, служба в стратегической авиации, единственный генерал-чеченец в Советской армии. Женат, трое детей…
Конечно, проще было решиться на очерк. Это такой жанр, когда всё основное описывается словами — в кадре или за кадром, а  потом подкрепляется каким никаким изображением.
Изображение в очерке играет чисто иллюстративную роль. Но нам хотелось сделать ПОРТРЕТ. А это уже совсем другое дело.
Но пока мы ничего не снимали. Мы смотрели и думали, время от времени ловя на себе настороженный взгляд Дудаева.

Лет тридцать назад в Грозном оказался мой дядя — кочующий по городам худрук драмтеатра. До этого где-то в Средней Азии он преподавал в театральном вузе и воспитал целый курс чеченцев. И вот вместе со своими учениками он перебрался на время в Чечено-Ингушетию и поставил здесь свой коронный спектакль «Ромео и Джульету» по Шекспиру. За что даже получил звание «Заслуженного деятеля республики» и скоро перебрался на Урал, сменяв роскошную квартиру в Грозном на маленькую в Башкирии, где и умер пенсионером в полной неизвестности.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32